Заметки расстановщика.
Я не знаю, где ты похоронен,
От любимого дома вдали.
Над тобою береза ветвей не наклонит,
Там горькие травы взошли.
В том победном году сорок пятом
Мы все ждали тебя на крыльце.
Если с ним вы служили, солдаты, —
О моем расскажите отце!
Был ли он, как и я, сероглазый?
Я не знаю о нем ничего.
Я отца своего не видала ни разу,
Не знаю портретов его,
Словно раны, горели закаты,
Шел вперед он в огне и свинце.
Если с ним вы сражались, солдаты, —
О моем расскажите отце!
Безымянна солдатская слава.
Но я верю в отца своего!
И мне кажется – шепчут деревья и травы
Высокое имя его!
Пусть на свете немного он прожил, —
Знаю, честным он был до конца.
На отца я хочу быть похожей,
Я хочу быть достойной отца!
1965г
Вот именно эту песню (музыка Андрея Петрова, слова Льва Куклина) исполнял наш школьный детский хор, неизменно выигрывая все конкурсы солдатской песни. Никогда не думала, что вспомню именно эти слова, спустя, более чем 25 лет…
Июнь 2012г, я в составе Вахты, проводимой общественными организациями «Патриот» и «Добасс-43» выезжаю на раскопки. Поля бывшего Миус-фронта (сейчас территория Донецкой области, граничащая с Ростовской областью)… Я не думала, что есть еще земля, на которой ничего не растет, единичные слабенькие сорняки и чернота до самого горизонта с небольшими островками курганов. На поле уже размечены флажки, предварительно обозначенные приборами и металлоискателями. В практически полной тишине люди разбиваются на небольшие группы, вооружаются лопатами и начинают раскопы. Энергетика поля особенная, тишина не просто «висит» в воздухе, ее можно «пощупать». Я профессиональный расстановщик, а это метод, основанный на считывании информации полевых, энерго-информационных и электромагнитных стуктур.В обычной жизни каждый из нас владеет этой методикой, так, мы безошибочно определяем такие параметры как напряженность в помещении, тревогу или наоборот, чувства комфорта и атмосферу окрытости. Мой первый шаг на это поле, вызвал сильнейшие чувства, их сначала трудно было идентифицировать, так их было много: давящее чувство усталости, и вместе с тем огромная энергия движения, отчаяние, боль, ужас, все это на фоне грохота, ощущение темной пелены от рвавшейся на куски земли, и, что поразило меня больше всего — отсутствие ощущения времени (как потом позже выяснилось этот бой-прорыв Миус-фронта длился 27(!) суток! Солдаты, погибшие мгновенно, так и не успевают осознать момент своей смерти, по инерции «продолжая выполнять задание», те, к кому осознание и момент смерти приходит, оставляют нам весточку о себе, ту, что находят в раскопах (документы, подписанные фотографии, последние записки)… Это то, что «поведало» поле. Первые находки обнаруживаются на глубине около 1,2 м это солдатская каска (нахождение касок, оружия увеличивает шансы найти и «поднять» останки солдат). Так и есть, под каской обнаруживается костные фрагменты. Теперь лопаты отставляются в сторону, и вход идут кисточки. Работают очень осторожно, чтобы не повредить ни останков, ни сопровождающих раскоп предметов. При эксгумации можно приблизительно(+-5лет) восстановить возраст, характер смертельных повреждений, наличие особых примет (наличие протеза, зубные пломбы,прижизненные травмы костей). Все «находки» тщательнейшим образом фиксируются и являются неотъемлемой частью сопроводительных документов для эксгумации, последующей идентификации и захоронения солдат. Особенной «удачей» является находка медальона с указанием имени-фамилии, документов, именных знаков отличия, всего того, что поможет в дальнейшем идентифицировать личность. Такие находки упаковываются с особой тщательностью в пакетики с землей и вскрываются только в лабораторных условиях. Все предметы, найденные в раскопе помогают «оживить» историю. И уже это не безликие солдаты – «наши» и «немцы», а люди, умудряющиеся жить в то страшное время. На определенном этапе работы на раскопе, появляется необходимость спуститься внутрь, на самое дно ямы глубиной 1,5-1,7м, где находятся останки, и дальнейшие работы по расширению раскопа и извлечению останков ведутся изнутри. Группы работают слаженно, кто-то сверху на отвале, кто-то — в самом раскопе, кто-то — снаружи. Задача сидящих на отвале раскопа тщательно осматривать все содержимое из раскопа, не пропуская костных фрагментов, остатков личного обмундирования, патронов, взрывателей, осколков снарядов. Оружие и боеприпасы еще одна часть работы, требующая повышенного внимания, максимальной осторожности, и соблюдений техники безопасности. «Эхо войны», как оказалось на практике, совсем не слабое, несмотря на 69 лет, проведенных в земле. Когда спускаешься в сам раскоп, на глубину и находишься в непосредственной близости с погибшими, для расстановщика «оживают» последние картины их жизни. Засыпанный блиндаж, в котором обнаружились останки 6 солдат… В блиндаже один солдат постарше, ему около 35лет, остальные совсем мальчишки, приписавшие себе недостающие годы до призыва. При солдатах найдены боеприпасы, оружие – автоматы, пулемет, оселок точильный с зарубками на память(характер зарубок позволяет предположить личный счет убитых фашистов и немецких танков), 2 катушки с кабелем, рация немецкая, немецкий телефонный аппарат. А также, котелки с остатками пищи, фляги с водой и молоком, банки с продовольствием, вышитый кисет с табаком, несколько пар ножниц разного размера (от маникюрных до портновских), кусочки кожи для заплат, катушки с разноцветными нитками, набор иголок, несколько пачек лезвий (в эти годы это было дефицитом), зеркала, набор расчесок разного размера, шкатулочки с зубным мятным порошком и множество других мелочей, характеризующих, что ТАМ была не только война, там, на войне была и жизнь! Они не просто воевали, они жили: латали себе сапоги, штопали одежду, следили за своей внешностью. Томик с любовным романом (рассыпался в прах, уцелели только небольшие кусочки, которые удалось прочесть), газета-передовица, иконка-ладанка (сохранилась лишь часть молитвы)…
Моя непосредственная работа с людьми основана на системном подходе, что означает априори мысль о том, что нельзя индивидуума рассматривать как изолированную единицу. Каждый из нас являются частью множества систем, как минимум, семейной и организационной. А еще есть множество социальных систем, территориальных (район, город, область, страна, школа, институт) и т.д. Каждый член системы влияет на систему, и каждая система влияет на каждого члена системы. Согласно вышеизложенному, если в системе полный порядок, то и чувствуем мы себя замечательно! Внутри систем передаются все виды информации, чувства, эмоции, поведение, моральные ценности. По первичному влиянию систем самой значимой для человека является семейная система. Ее можно рассмотреть как большую лестницу, на нижней ступеньке которой располагаются самые младшие из ныне живущих, на второй- их родители, на третьей – бабушки и дедушки, на четвертой- прабабушки-прадедушки ит.д. Порядок в системе образуется тогда, когда у каждого ее члена есть свое место и каждый «стоит» на своей ступеньке. Если судьба человека неопределенна, его место «пустое». «Пропал без вести», с такой формулировкой неизвестными остаются судьбы тысяч солдат. А это значит, что в их семьях на лесенке есть пустоты. Как это сказывается на ныне живущих? Семейных динамик множество, но самая основная – пустота заполняется кем-то из последующих, т.е. наших с вами современников. «Бегут» они по жизни неизвестно куда и чувствуют себя обязанными какой — то миссией, какой толком сообщить не могут. Такая себе векторная направленность, вроде бы ничего страшного, но нет конечного пункта, куда бежать и зачем??? Большинство представителей «Патриот» и «Добасс-43» имеют в своей семейной истории родственников (дедов и прадедов) «пропавших без вести»…В основном, это мужчины в возрасте от 25-35 лет, хотя есть и совсем 20летняя молодежь, для многих из них, Вахта ставится семейным делом, на раскопки приезжают вместе с женами, детьми-подростками. Это дело становится миссией для каждого из них. Почти все они успешные предприниматели, бизнесмены, самостоятельно финансирующие содержание Вахты. Вахта – не для слабаков, нужна недюжинная физическая подготовка, чтобы работать в поле лопатой по 12-14 часов. Самой большой радостью для членов организаций «Патриот» и «Добасс-43» является приезд родственников погибших и восстановление солдатских имен в страшной военной летописи.
Несколько слов хочется сказать о так называемых «черных копателях» — это люди, ведущие несанкционированные раскопы на территориях бывших боевых действий с целью нахождения оружия и боеприпасов для последующей сдачи на металлолом. Своими действиями они крайне затрудняют работу искателей, после таких «варварских» методов крайне сложно эксгумировать тела (их просто мешают в кучу или уничтожают документы, по которым возможна идентификация личности солдата). А ведь это тот самый порядок, которого так не хватает в семейных системах погибших, учитывая масштаб семей, вовлеченных в войну (косвенно или лично), влияние этого фактора на семейную историю нас, ныне живущих, очень велико!
С уважением, коуч-аналитик, системный семейный терапевт, расстановщик,супервизор
Татьяна Беляева